Сахалин. Пропавшая экспедиция: Ламанон

Сахалин. Пропавшая экспедиция: Ламанон

Глава первая, пессимистическая, в конце которой все умирают

Фраза «по чистой случайности», мною не любима по одной простой причине - она не правильна, я убежден, что механизм формирования событий происходит «по чистым закономерностям». Нам этого впрочем, не понять, так как увидеть механизмы этого формирования и цепь закономерностей мы можем только по истечению прошедшего времени, и то, если будет желание во всем этом разбираться. Иногда бывает так, что смерть одного человека, служит спасением для другого. Бывает. Другое дело, что осознание этого приходит через какое-то время. Как говорят: «не было бы счастья, да несчастье помогло». Как, по-вашему, что должен был испытывать 15-летний целеустремленный юноша, мечтавший увидеть дальние моря, таинственные острова, испытать немыслимые приключения, совершать подвиги во благо отечества… и в одно мгновение этой мечты лишиться. Перспектива участия в кругосветной экспедиции медленно растворилась, а ее место заняло осознание того, что теперь нужно заботиться о многочисленных сестрах, братьях и матери, заменив умершего отца. Странно, но смерть малоизвестного судебного заседателя, тем не менее, повлияла на судьбы миллионов людей в мире, и спасла от неминуемой гибели юношу – будущего императора французов Наполеона Бонапарта.

Кругосветная экспедиция Жан Франсуа Гало Де Лаперуза, погибла у острова Ваникоро, входящим в группу островов Санта-Круз, на третий год плаванья в 1788 году. Французский народ лишился одного из талантливейших мореплавателей, а на берегах Сахалина так и не появился след Наполеона, который бы, в этом случае, так и не стал Императором…

1 августа 1785 года, из гавани Бреста, вышли два фрегата, «Буссоль» и «Астролябия». Лаперуз, стоя на капитанском мостике, махал шляпой людям на причале и, судя по всему, был полон оптимизма. Мне кажется, он совершенно отчетливо понимал, что за годы кругосветного плавания с ним и с его командой может случиться все что угодно, но, тем не менее, надеялся на лучшее. Видимо он не думал о том, что видит Францию последний раз, что командующие на палубе офицеры, работающие на парусах матросы, все они вместе с ним, погибнут в далеком, Тихом океане. Вряд ли он думал о том, что через три недели ему исполниться 44 года, что само по себе в Азии, куда он собирался, роковое число. И уж точно не мог предположить, глядя на провожающего экспедицию Людвига XVI, что через 8 лет, его последними словами будет вопрос заданный палачу: «Братец, а скажи, что слышно об экспедиции Лаперуза?». Палач, лишь пожмет плечами, мелькнет лезвие гильотины, сверкнув в лучах зимнего солнца, обрывая жизнь французского короля…

Но это будет только через 8 лет, а пока на календаре 1 августа 1785 года, все еще живы, дует свежий, попутный ветер, за кормой океан, Лаперуз находится в полном расцвете сил и ничего не предвещает беды.

Опустим события двухлетнего перехода по морям и океанам, на календаре лето 1787 года. Корабли под командованием Лаперуза входят в Японское море. Двигаясь вдоль материкового побережья, по Татарскому проливу, вахтенные, наконец, замечают на востоке гористый остров.

В дневнике Лаперуза появляется запись: «С виду земля эта весьма отличалась от Татарии – видны были лишь голые скалы, в чьих углублениях еще лежал снег, но мы находились слишком далеко, чтобы видеть низины, которые, подобно континентальным, могли быть все в деревьях и зелени. Самую высокую из этих гор, чья вершина подобна печной отдушине, я назвал пик Ламанона из-за ее вулканической формы и потому, что физик, носящий это имя, сделал особое исследование различных материй, сплавленных вулканическим огнем...». Это было первое географическое название, которое получил Сахалин от Лаперуза.

Полное имя Ламанона - Жан Оноре Робер де Поль де Ламанон, человек, чьи знания простирались на такие разделы как физика, ботаника и метеорология. Ламанон будет одним из первых, кто погибнет после исследования Сахалина, Курильских островов и захода на Камчатку. Как будто чья-то рука помогала заполнять реестр смерти Лаперузу, выводящего на карте имя ученого. Перо скрипнуло и капля туши упала на карту, растекаясь на недописанном имени…

Ламанон погиб 11 января 1787 года от перелома черепа дубиной, когда привстал из баркаса, чтобы защититься от навалившихся на лодку дикарей с острова Маоуна, гербарной папкой. Папка разлетелась вдребезги, в разные стороны, как чайки махая крыльями, полетели листы бумаги и листья с цветами. Словно цветы на могилу… Ламанон был слаб, так как поехал на берег больной (даже в таком состоянии он пытался собирать растения). Причина нападения озлобленной толпы туземцев банальна. Перед этим нападением Де Лангль раздавал стеклянные бусы, хватило не всем и это вызвало у аборигенов приступ ярости.

В сущности, погибли люди за дутые кусочки стекла, нанизанные на нитки. К тому времени, когда французские корабли вошли в воды Самоа, практически закончились все подарки взятые Лаперузом из Франции, для дарения местным жителям. А это, не много ни мало - 600 зеркал, 2600 гребней для волос, 5000 швейных игл, различного рода инструменты из металла, алое сукно, безделушки и медали с отчеканенным профилем Людовика XVI. Как говорят «за что боролись, на то и напоролись». Заложенная в голову Лаперуза цель озвученная Людовиком, о гуманной миссии, была воспринята дикарями как слабость. А ведь достаточно было пару выстрелов сделать из орудий, чтобы успокоить толпу аборигенов. Я очень себе хорошо представляю Лаперуза, судорожно дергающегося на мостике, когда у него в голове билась мысль, перескакивая с одного на другое. На одной чаше весов – гибнущие на берегу друзья, на другой предписания короля. Может он надеялся на то, что находящиеся на берегу сами постоят за себя, и откроют огонь? Но он не знал, что порох в ружьях сырой, и матросы не смогут сделать ни единого выстрела…Бойня продолжалась несколько минут, тех, кто уцелел после обстрела камнями, добили тяжелеными дубинами. Оба баркаса разнесли в щепки, в поисках стеклянных бус.

Мне это, кстати, живо напомнило эпизод кормления японских макак, на малазийском острове Тиоман. Тогда я по доброте душевной я решил покормить мамашу с маленьким детёнышем, которая весьма тоскливо сидела на обочине, напоминая цыганку, в сугробе просящую денег в Южно-Сахалинске (вот ведь занесло…). Мамаша тут же получила по голове, от доминантного самца и с визгом улетела от дороги в кусты, метров на двадцать. Я был окружен сворой обезьян-самцов, которые были возбуждены во всех отношениях, и мне пришлось бросать им печенье (кстати «Юбилейное», рекомендую) как откуп от их посягательств. В результате осуществив эту гуманитарную миссию, покормив братьев меньших и гордый собой, я ожидал получить от них хотя-бы знак благодарности. Вместо этого, вся свора словно по чьей-то команде начала кружиться, словно в водовороте, вокруг меня, подпрыгивая и в воздухе норовя откусить мне, различные части тела и оторвать карман на шортах где это злосчастное печенье и лежало. К счастью, мне удалось все же ретироваться, воспользовавшись замешательством братьев по разуму, которые приходили в себя от порции тридцати трех этажного мата, сопровождаемого жестами в которых обезьяны недвусмысленно поняли, что я с ними сделаю. Один самец еще долго бежал, злобно крича мне в вдогонку что-то обидное, на своем обезьяньем языке.

Примерно по этой схеме все и произошло на берегу. Вместе с Ламаноном погибло 12 человек. Им был установлен мемориал в память, с высеченными на камне именами погибших. Он находится в деревне Аасу на берегу залива Резни, на камне, увенчанном каменным крестом, на котором написаны слова: «Отдали жизни за Науку и Отчизну». Всего имен 11, имени двенадцатого погибшего писать не стали – он был китайцем…

В настоящее время имя Ламанона носит не только мыс, маяк, вулканический хребет, но и магазин товаров первой необходимости в городе Углегорске. Жители района с удовольствием воспринимают этот топоним, он им кажется родным и близким, а местные туристы любят посещать вершины Ичары и Краснова, совершая восхождение обычно с восточной стороны с дороги на перевале, между Углегорском и Красногорском.

Район этот необычайно интересный и красивый. Помимо горно-туристских радостей, можно испытать восторг от водопадов на западной стороне, обращенной к Татарскому проливу (их там около 10), исторических объектов и самого ощущения прикосновения к истории. Добираться до него из Южно-Сахалинска можно двумя способами. Способ первый: едите до Углегорска, затем по берегу моря на юг, через Орлово, по отливу. Расстояния – до Углегорска 292 км, от Углегорска до маяка на мысе Ламанон – 39,5 км. В Орлово (Усиро), в 1935 году проживало около 2 тыс. японцев, в 2016 году – 10 русских.

Мостов по этой дороге нет, поэтому для форсирования рек необходим внедорожник и заточенный под него водитель, с опытом езды по побережьям, в противном случае вы надолго останетесь, в практически ненаселенной местности. Способ второй: едите до Красногорска, затем по берегу моря на север, естественно по отливу. Расстояния – до Красногорска 194 км, от Красногорска до маяка на мысе Ламанон – 50 км. Дорога хоть и короче, но гораздо труднее, в связи с зыбучими песками и бесконечными речками и ручьями. Ну и не каждый водитель этой дорогой согласиться ехать.

На световом маяке «Тирия-заки», что на мысе Ламанон, поставленном японцами в 1940 году, в японских домах обслуживающего персонала, соединенных меж собой и маяком галереей, живет несколько семей. Это родной брат-близнец маяка «Коноторо» на мысе Слепиковского, только он старше на три года, и является предпоследним маяком построенным японцами в период Карафуто. Высота маяка 23,6 метра, дальность 18,5 миль. К северу от маяка небольшой поселок Орлово – место историческое во всех отношениях. Во-первых, здесь впервые на Сахалине был поднят российский флаг и планировалось поставить первое военное русское поселение – тот самый «Кусунайский пост», который потом оказался, гораздо южнее, так как это, скорее всего не понравилось Г.И. Невельскому, который считал, что пост надо поставить южнее километров на сто.

Фигура Дмитрия Ивановича Орлова неоднозначна - моряк, из дворян, образование получил в Штурманском училище в Кронштадте. В 1839 произведен в поручики Корпуса флотских штурманов. В 1826-1829 гг. под командой Ф.П. Литке принял участие в кругосветной экспедиции на шлюпе «Сенявин». По окончанию, в 1830 г. поступил на службу в Российско-Американскую компанию, где командовал различными компанейскими судами, там же и сидел. В 1839 г. за соучастие в убийстве мужа своей любовницы был с лишением чинов и дворянства осужден на ссылку, и в качестве ссыльнопоселенца был принят в Охотскую контору РАК. В 1847 г. получил Высочайшее помилование, в 1849 обследовал юго-западное побережье Охотского моря. Участник Амурской экспедиции Г.И. Невельского и один из его наиболее близких сотрудников. После окончания экспедиции остался в Николаевске.

Во вторых японцы тоже использовали это место, в стараниях как можно дальше продвинуться на север. В 1856 году сёгунат Токогава, обеспокоенный продвижением русских на юг Сахалина, предпринял шаги по укреплению западного побережья. В 1858 году туда была отправлена партия из 70 самураев и 20 поселенцев. Однако холодные зимы не способствовали закреплению на берегу постоянного поста, сгорело судно подвозящее припасы, и через 10 лет клан Оно ослабевших от голода самураев вывез. В честь этого «сидения на Усиро», в 1939 году была установлена стела «Хоппу кайтака киненхи» (памятник освоения Севера), камень от которого до настоящего времени валяется в густой траве морской террасы.

На реке Вязовка, в 11 км к югу от Орлово, в 2,3 км к югу от маяка находится красивый двухкаскадный водопад. Высота первого уступа - 3 метра, второго - 17 м. Рядом еще 4 водопада 5-метровой высоты.

Хребет Ламанон, древний вулканический массив, несколько отстоящий от меридионально вытянутого Камышового хребта и имеющий направление к западу, чем образует своеобразный выступ берега, оканчивающийся одноименным мысом. Сложен хребет лавовыми плато из базальтов и андезитов миоценового возраста, на которых находятся вулканические конусы древних вулканов, высотой от 650 до 1093 метров. Высота горы Ичара, которую Лаперуз и назвал пиком Ламанон составляет 1022 м. В 1853 году подрядчик РАК Орлов назвал эту гору горой Невельского, а впоследствии она получила современной название. Кроме Ичары, в состав хребта Ламанон входят вершины Краснова, 1093 м, Котантуру, 928 м, и ряд вершин с высотами 700-800 метров. Все они являются экструзивными куполами и сложены плиоцен-постпалеогеновыми дацитами и андезитами, породами, которые, как правило и слагают вулканические купола. Вершины тысячников, лишены растительности, на склонах россыпи камней, схожие с курумниками. Очень часто вершины покрыты облаками, поэтому опасны для полетов.

4 июля 1973 года Ил-14 с бортовым номером 91534 выполнявший рейс в аэропорт Шахтерска, врезался в гору Краснова на уровне 950 м. Самолет не долетел до аэропорта 53 км. Кто был виноват в этой катастрофе так и не выяснили, была ли это ошибка экипажа, начавшего преждевременное снижение, или это была ошибка диспетчера, история умалчивает, так же как и количество погибших, тогда об этом говорить было непринято.

До сих пор на склоне горы Краснова, что на Ламаноне, лежат обломки Ил-14, а под водой у рифов острова Ваникоро обломки «Буссоли» и «Астролябии», замытые песком, напоминая о том, что людские надежды не всегда сбываются.

Кстати, Лаперузу автор этих строк обязан сменой места жительства. Представите: 1987 год, маленькая кухня свердловской квартиры, за окном начало уральской осени, моросит противный дождь, а с пожелтевших тополей слетает листва. В углу собранный в дорогу рюкзак. На столе паспорт, с пропуском в погранзону Сахалина. Выбор, в голове две чаши весов. На одной – родной Урал, друзья, запрограммированный ритм жизни, квартира в конце концов… На другой – прекрасная неизвестность… В соседней комнате неуемная теща, бегает приговаривая: «…собрался, к черту на кулички…бросает всё…ничего не дорого… на кой тебе это всё, там же дышать невозможно – все в угольной пыли». В голове пульсирует мысль, перескакивая с одного на другое – ехать, не ехать, ехать не ехать. Включаю приемник на стенке - заглушить истошные бормотания, слышу только окончание фразы: по заявкам трудящихся исполняется песня…

А из динамика:

Ну что тебе сказать про Сахалин?

На острове нормальная погода.

Прибой мою тельняшку просолил

И я живу у самого восхода.

А почта с пересадками летит с материка

До самой дальней гавани Союза,

Где я бросаю камушки с крутого бережка

Далекого пролива Лаперуза…

…через пару недель, за окном уже синели сопки, окружающие маленький поселок на севере Сахалина, со смешным названием Восход. Вот и четвертая строчка песни. Выбор всегда есть…но об этом совсем другая история.